Когда спасатели выносят пострадавших из очага катастрофы, спасением от боли, страданий и смерти занимаются врачи центра медицины катастроф, передает корреспондент @Pavlodarnews.kz 

Наш собеседник – врач отдела по оказанию экстренной медицинской помощи центра медицины катастроф Игорь Колесниченко. Он в медицине более тридцати лет.

– Изначально я понимал, что существует медицина плановая и экстренная. Мне нужен определённый стимул, драйв, ситуации, где можно мобилизоваться, брать на себя ответственность и принимать быстрые решения, поэтому я ушел врачом на скорую помощь, – рассказал Игорь Вениаминович.

Начинал в линейной бригаде, потом перевелся в кардиобригаду – проработал там более пяти лет.

– Там интересная работа, живая – острые заболевания сердечно-сосудистой системы, как правило, тяжелые состояния, работа на грани фола: восстановление сердечного ритма, транспортировка инфарктных, инсультных больных, судорожные приступы, приступы бронхиальной астмы, – перечисляет собеседник. – Чем сложнее вызов, тем интереснее искать к нему решение. Это своего рода адреналин, удовольствие, если ты выполняешь свою задачу, и человеку стало легче. В стационарах, поликлиниках на такой случай рядом с тобой всегда есть коллеги, они придут на помощь, а врач скорой помощи один на один с проблемой.

В центре медицины катастроф сложных вызов стало больше.

– Наша работа связана с критическими ситуациями и тяжёлыми травмами, – соглашается Игорь Колесниченко. – Автодорожная авария, взрыв на предприятии или пожар, где плавятся оборудование и бетон, а там в этот момент работали люди, и, естественно их ранения – далеко не царапины. Раньше это впечатляло, а сейчас уже привык, окреп профессионально, когда некогда переживать, надо спасать пострадавших.

На место ЧП диспетчер отправляет отдельно бригады спасателей, медиков ЦМК, пожарных – у каждого своя функции.

– Спасатели вынимают пострадавшего из искорёженной техники с помощью спецоборудования, пожарные вытаскивают людей из огня и передают пострадавших нам, – говорит врач. – Медики в очаг катастрофы не лезут: во-первых, у нас нет средств индивидуальной защиты, во-вторых, наша задача – организовать медицинскую помощь на месте происшествия и эвакуацию пострадавших в лечебные учреждения. Приехал, оценил обстановку, оценил возможные потери – как санитарные, так и невосполнимые, и приступил к работе.

На вызовах применяются неизменные правила медицинской сортировки, когда пострадавших делят на группы, исходя из срочности оказания медицинской помощи.

Тяжелораненых, находящихся на грани смерти, осматривают и госпитализируют в первую очередь. Затем тяжелые, чьей жизни пока ничего не угрожает. Легкораненые получают помощь в последнюю очередь. Агонизирующие признаются бесперспективными пострадавшими.

– Это трезвый медицинский расчет, – поясняет Игорь Вениаминович кажущуюся жестокость. – Если я буду отвлекаться на умирающего, то у меня десять человек за спиной перейдут в категорию «тяжёлые пострадавшие», и в конечном итоге я потеряю всех десятерых, спасая одного. А цель медиков – уменьшить количество человеческих потерь.

Структура центра медицины катастроф состоит из Павлодарского филиала и двух трассовых медико-спасательных пунктов, сотрудники которых несут круглосуточную вахту на главных дорогах республиканского значения. По словам Колесникова, бригада ЦМК приезжает достаточно быстро, если, конечно, ее не задерживают по дороге нерадивые водители, не думая, что в другой раз помощь может понадобиться им самим.

– Даже если мы летим, для того, кто нас ожидает, время тянется медленно, так что мы почти всегда слышим упрек: что вы так долго?! – вздыхает врач.

Кроме врачей и водителя-спасателя в бригаде имеется психолог. По мнению Игоря Колесниченко, это хорошая задумка – ввести психолога в бригаду. Важно, когда на место происшествия выезжает специалист, могущий минимизировать воздействие психологического стресса на пострадавшего.

– Вы не представляете, как это важно – уметь правильно выслушать человека, уметь понять его боль, отвлекая его от стресса либо делая его пребывание с нами более-менее комфортным.

Казалось бы, откуда взяться дискомфорту от близости врачей ЦМК, которые приехали помочь?

– Мало того, что авария, пожар, иная чрезвычайная ситуация сами по себе уже большой стресс – не каждый день в такое попадаешь. А тут еще какие-то люди в форме начинают что-то непонятное делать. Пострадавшему кажется, что наши манипуляции могут и подождать. Так вот, чтобы он нам не мешал, и нужен психолог.

При острой реакции на стресс наблюдаются истерики, метания, неадекватные действия. Если психологическая или медикаментозная помощь не возымели должного эффекта и наблюдается стойкое расстройство нервной системы, то врачи ЦМК могут вызвать психиатров.

– Из десяти спасенных один может найти тебя после, пожать тебе руку и сказать: спасибо, доктор! Это радует, потому как очень необходима обратная связь с людьми, кого ты вытащил, положительные эмоции от них всегда мотивируют, – признался Игорь Колесниченко. – Мы ведь действительно делаем очень нужную и хорошую работу.

Собеседник заметил, что с социальными сетями благодарностей стало больше – теперь проще найти и сказать/написать спасибо.

– Я люблю свою работу, она мне очень нравится. Хочу ли я работать до пенсии? Да, наверное, хочу. Но если вдруг появится какая-нибудь работа, ещё более крутая в получении положительных эмоций – обязательно подпишусь!