Безмятежную картину пляжей поддерживают экипажи спасателей, чья работа начинается задолго до того, как первые отдыхающие ступят на песок. Корреспондент @Pavlodarnews.kz прожил один день дежурства на спасательной станции №3 «Дельфин». 

На службу в этот день заступили спасатели-водолазы Алибек Абдулов, Амангельды Рахимов, Батырбек Токтар, Иван Ералинов, Дархан Жузгенов – специалисты с подтверждённой классностью.

– Классность – это не звание, а опыт и уровень допуска, – объяснил руководитель спасательного подразделения Александр Фургонов. – Водолаз третьего класса уже может спасать и оказывать первую медицинскую помощь, второго — отвечает за кислородное оборудование и может проводить учебные погружения. А управлять сложной операцией под водой, координировать действия группы и принимать ключевые решения может только водолаз первого класса.

На патрулирование выезжают каждые полтора часа. Даже при умении плавать все в спасательных жилетах. Площадь ответственности – не только взрослый и детский пляж, а вся акватория Усолки, включая гребной канал и несанкционированные участки. Как говорят спасатели, люди воспринимают природу за городом как зону, где правила не действуют: можно лезть в воду нетрезвым, отпускать детей без присмотра, прыгать с мостов. Именно в таких местах происходят трагедии.

– Когда человек тонет, он не кричит, кричат люди с берега. Для утопающего всё происходит быстро и почти бесшумно. От страха спазмируется голосовая щель, он не может вдохнуть, – поясняет Александр Фургонов. – Но пока в лёгких остаётся воздух, он создаёт определенную плавучесть, что позволяет некоторое время держаться.

Оказавшись под водой, человек теряет сознание, гладкая мускулатура расслабляется, голосовая щель открывается, лёгкие заполняются водой, а тело потихоньку ложится на дно. Сколько человек сможет так пробыть до того, как его откачают, не может сказать никто – всё зависит от условий внешней среды, температуры воды. Чем холоднее, тем больше шансов.

– У нас были случаи: мы доставали и возвращали людей к жизни через 15-20 минут, – вспоминает спасатель. – Всё же главное для выживания – сохранять спокойствие. Паника – главный убийца. Паникующий человек двигается хаотично, захлёбывается, теряет контроль.

Кроме утопления, есть еще «смерть на воде»: когда происходит рефлекторная остановка сердца. Чаще всего это случается с теми, кто ныряет в воду прогретый солнцем.

– У нас всё построено на чётком взаимодействии и взаимозаменяемости. От алгоритма спасения не отступаем. Всё отработано до автоматизма, – говорит Александр Фургонов. – Утопающему кидают спасательный круг или конец Александрова, затем к нему прыгает спасатель, подплывает, перехватывает пострадавшего сзади и, свободной рукой держась за круг, плывет к лодке. Если человек уже скрылся в волнах, за ним ныряет водолаз.

Подплывая на лодке, спасатели сознательно оставляют свободное пространство, чтобы у них было место для маневра. Подходить вплотную бортом к утопающему рискованно – человек находится в состоянии стресса и адекватно не среагирует. Если берег далеко, реанимацию оказывают прямо в лодке, параллельно вызывая «скорую». Главное – не терять ни секунды.

– Спасенные очень редко говорят «спасибо», – признаёт руководитель спасательного подразделения. – В моменте им не до того, им главное, что они дышат, остались живы, для них всё как страшный сон. Позже они хотят всё побыстрее забыть, а лишний раз приходить на станцию – это опять погружаться в ту пугающую ситуацию. 

По наблюдению собеседника, часто в беду попадают те, кто уверен в себе. «Я мастер спорта! Я сам знаю!» – отмахиваются они, заплывая за буйки. Но в воде самоуверенность таит в себе известную опасность.

– Настоящий пловец всегда идёт с буйком, чтобы его видели. Если сил не хватит, он всегда может на нём отдохнуть. А вот псевдоплавцы, надеясь на свой глазомер, силы не рассчитывают, быстро устают, впадают в панику, а нам их надо быстро спасать, – сетует собеседник.

Но порой людям мало просто взять и переплыть реку, им хочется более острых ощущений. Например, ночных купаний. Спасатели предупреждают: в темноте легко потерять ориентир, дальше – паника, и по нарастающей.

Есть любители прыжков с моста. Спасатели утверждают, что глубина под мостом – до двух метров и дно каменистое. Сначала будет удар об воду, потом резкое погружение, из-за чего вода попадает в дыхательные пути. Выброс адреналина в кровь у неподготовленного смельчака вызовет панику. Кроме того, в момент свободного падения нога или рука могут уйти в сторону, что гарантирует вывих либо перелом.

Спасатели – не полиция, это все знают, и некоторые на призыв соблюдать правила поведения в общественном месте заявляют, что у спасателей нет полномочий.

– Да, у нас нет полномочий. Но мы выявляем нарушения, можем вызвать полицию. Когда люди слышат наши доводы, либо соглашаются, либо мы вместе дожидаемся стражей порядка, – говорит спасатель, рассказав, что скоро им обещают выдавать видеожетоны. – Это поможет показать наши действия при патрулировании, в рейдах, даже при каком-то дебоше на пляже. Во-вторых, это наша безопасность. Если вдруг угроза со стороны отдыхающих – это будет записано. И получится доказать, что никаких провокаций с нашей стороны не было.

По словам собеседника, работы спасателям хватает всегда. В жару самый аврал, но и в плохую погоду они не сидят без дела – патрулируют, совершенствуют навыки, проводят учения, лекции по медицине.

Работа водного спасателя – это не героизм на показ. Это ежедневная бдительность и ответственность за чужие жизни. И хотя «спасибо» они слышат редко, в профессию идут не за этим, для них главное, чтобы люди возвращались домой живыми.