Несмотря на обилие музеев, в Павлодарской области всего три профессиональных археолога, передает корреспондент @Pavlodarnews.kz 

Их имена известны. Руководитель археологического центра при ToU Виктор Мерц, ученик Мерца – руководитель центра археолого-этнографический исследований им.Маргулана при ПГПУ Тимур Смагулов и руководитель отдела научного обеспечения археологии, палеонтологии и современной природы областного краеведческого музея им.Потанина Георгий Пересветов. 

По мнению Георгия Пересветова, археология позволяет и требует знать историю, биологию, зоологию, антропологию, геологию, стратиграфию, анатомию. При погребении часто находят кости животных, желательно дать первичную оценку скелету – кому он принадлежит: лошади, верблюду, овце? Нужно иметь базовый запас знаний, чтобы бегло сказать, жители какой эпохи были найдены: железного века, бронзового, средних веков и так далее.

– История всех народов делится на дописьменный и письменный период, который оставил нам читабельные хроники, – говорит собеседник. 

Дописьменный период был покрыт мраком, пока туда не пришли археологи, которые в какой-то степени удовлетворили человеческое любопытство: а что было до нас? Так, например, на вопрос: почему в Павлодаре не находят скелетов динозавров, – специалисты отвечают: потому что миллионы лет назад территория нынешней Павлодарской области была покрыта болотами, озерами, морями. По берегам произрастала тропическая растительность, даже бананы. Здесь царили тропики. Знаменитый Экибастузский угольный карьер – это привет из доисторического прошлого палеозойских болот, когда в них тонули павшие деревья, превращаясь со временем в торф и затем в каменный уголь.

Поднимались и разрушались горы под влиянием геологической активности Земли. Баянаул некогда находился на глубине морской. Между Майкубе и Экибастузом располагался архипелаг, окружённый морями, где уж тут размножаться и разгуляться динозаврам.

– Динозавры – жители равнин, – подчеркивает археолог. – Кадры, где тираннозавр ходит по джунглям, не более чем выдумка киноделов для большей зрелищности. В действительности динозавр бы ноги себе переломал, бегая по лесу. И кстати, животные неогенового периода, чьи кости мы находим: мамонты, шерстистые носороги, большерогие олени с размахом рогов под три метра – тоже обитали в степи. 

Однако вернемся к вопросу: что же движет людьми при выборе подобной профессии. 

Георгий Пересветов приводит в пример посещение музея, где вы можете видеть меч или ожерелье, которому тысяча лет, – такие вещи невольно тянет потрогать, а еще лучше – взять в руки. Людьми движет здоровое любопытство. Так вот, археолог в силу своей профессии может испытать ощущение личного прикосновения к древней истории, и что особенно ценно – стать первым из потомков, кто это сделал.

– Когда-то английский археолог и египтолог Говард Картер пробил дырочку в стене пирамиды и первым заглянул в нее спустя 1200 тысяч лет со дня ее строительства, – объясняет археолог. – В 2013  году я участвовал в экспедиции в Урджарском районе, где мы раскопали погребение женщины, которая сейчас называется Урджарской жрицей. Гробница ее состояла из каменных блоков,  щели замазаны, и земля внутрь склепа не проникла. Мы убрали одну плиту, и я первым туда посмотрел и почувствовал себя Говардом Картером. 

По воспоминаниям Георгия Юрьевича, он увидел скелет женщины и частично сохранившийся головной убор. После выяснились интересные подробности погребения: саукеле украшал золотой феникс, в руке умершей был пучок папоротника, ставший к тому моменту пылью. Одежду женщины, жившей две с лишним тысячи лет назад в предгорьях Тарбагатая, украшал орнамент. По кусочкам материи ученые установили цвет женской одежды – красный. 

– Изначально мы работали на погребальном кургане, но там не было могилы, – с жаром рассказывает археолог. – Под насыпью нашли только обезглавленный скелет с отрубленной рукой – видимо, принесли в жертву. Само погребение жрицы находилось в 2-3 метрах от насыпи. Достаточно глубокое, мы прошли несколько слоев каменных перекрытий, прежде чем добрались до гробницы. Подобное ложное захоронение мы обнаружили впервые. 

Говоря с восторгом о находках, об орнаментах, которыми наши передки покрывали посуду, одежду, украшали сбрую, он отмечает, что на фоне всего этого самая знаменитая гробница Тутанхамона для истории абсолютный ноль. 

– Там ни одной надписи, все стёрто последующими царями, ибо египтяне верили, что если написать имя человека, то его дух будет жить, а сотрешь имя – и прежний царь Египта сгинет в небытие, – разводит руками собеседник. – Да, для искусствоведов гробница ценна ввиду множества золотых украшений. Но что в этом нового? И до Тутанхамона делали вещи из золота и мумифицировали тела – все то же самое находили в других гробницах. А по тому же глиняному горшку можно рассказать целую историю. Понять, был ли он изготовлен вручную или на гончарном круге. По форме и орнаменту можно узнать, представителям какой культуры он принадлежал: андроновцам, федоровцам, алакульцам, или его доставили из южных регионов.  

Георгий Пересветов признается: как бы ни была интересна и увлекательна профессия, молодёжь не идёт в археологи. 

– Желающие есть, но они быстро уходят, потому что поменялась сама психология молодых людей. Раньше это была долгосрочная программа: ты должен отработать какое-то количество лет, чтобы получить статус, и в соответствии с ним росла и зарплата. А сейчас молодёжь хочет: пришел и сразу получать полмиллиона, – грустно улыбается археолог. – Поэтому на раскопки в качестве обязательной археологической практики обычно ездят студенты первого и второго курсов исторических факультетов.

Но археология по-прежнему держится на плечах энтузиастов, которые продолжают искусство поиска недоступных страниц истории, собирая мелкие фрагменты, воссоздавая картину понимания человеческой эволюции и взаимодействия между культурами. Исследуя древние поселения, они восстанавливают мост между прошлым и настоящим, напоминая, что история продолжает влиять на наше будущее.