На службе в департаменте полиции каждый шестой сотрудник – женщина, а среди следователей – каждая третья. С одной из них, заместителем начальника следственного управления побеседовал корреспондент @Pavlodarnews.kz

Как рассказала Фарида Саматовна, следователю, который занимается расследованием уголовного дела, приходится сталкиваться с мрачной стороной социума наравне с другими сотрудниками оперативно-следственных органов и участковыми инспекторами.

Погибший может быть в совершенно неприглядном и даже отталкивающем виде, смерть приходит по-разному. Но кажущееся спокойствие полицейских объясняется их отношением к работе – у них конкретные задачи, которые надо решить.

На место преступления выезжает следственно-оперативная группа: следователь, оперативники, криминалист, участковый. Каждый отрабатывает свой сегмент.

Непосредственным руководством и опросом потерпевшего занимается следователь, криминалист – поиском и фиксацией следов преступления, участковый устанавливает свидетелей и очевидцев, опрашивает их.

– Не умаляя достоинство и вклад всех остальных участников группы, розыск и задержание подозреваемого лежат, конечно, на оперативниках, которым порой достается лишь словесный портрет, описанный потерпевшим, – объясняет Фарида. – И тут многое зависит от следователя, который должен выяснить максимум: приметы, условия совершения преступления и другую полезную информацию.

Когда подозреваемый задержан, с ним работает следователь, который обязан найти доказательства его вины, даже если тот и признался в содеянном. Нужны подтвержденные экспертизой и свидетелями задокументированные факты. Впрочем, мошенники и насильники никогда не признаются.

– Но когда человек не признаётся, становится интересно доказать ему обратное, – улыбается Фарида Саматовна. – Разрабатываешь различные версии, ищешь мотивы совершения преступления, истребуешь документацию, назначаешь экспертизы.

По мнению собеседницы, которая расследовала убийства, причинение особо тяжкого вреда здоровью, сбыт наркотиков, преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, следователю трудно, но важно сохранять человечность по отношению к тем, кто преступил закон.

– Например, наибольшее число убийств совершается спонтанно, мало кто заранее вынашивает план. Люди совершают преступление, проявив несдержанность, гнев, ярость, находясь под воздействием алкоголя. Считается, что женщины, совершая убийство, проявляют наибольшую жестокость, однако нередко этому предшествует долговременное психофизическое воздействие. Женщина долго терпит, а потом чаша терпения переполняется...

Часто люди считают, что они оказываются в настолько безысходной ситуации, что им приходится идти на преступление.

– Так оправдываются те, кто идет на грабеж, разбой, кражу. У распространителей наркотиков наблюдается правовой нигилизм, а чаще непонимание серьезности последствий.

Следователя огорчает, что преступный контингент молодеет, хотя профилактику сотрудники отдела по борьбе с наркобизнесом проводят: уголовная ответственность за сбыт наркотических средств – лишение свободы на срок от пяти лет до пожизненного с конфискацией имущества.

Когда напротив следователя подозреваемый в изнасиловании, тяжело не его допрашивать, а опрашивать пострадавшего. Но при этом то, что для обывателя, а уж тем более для потерпевшего, звучит дико, для следователя неумолимая обыденность: убийца, насильник, разбойник – тоже люди.

Все эмоции – за дверью кабинета, а сейчас перед тобой гражданин, и вести себя следует с ним как с гражданином. Доказал ли следователь вину подследственного, признал ли тот свою вину или нет, но считать и называть его преступником допустимо только после приговора суда.

– Нужно уповать на правосудие, а оно зависит от того, как качественно следователь отработал, насколько весомые доказательства предоставил в отношении того, кто обидел ребёнка, – подчеркивает Фарида. – Но правосудие не может выйти за рамки предоставленных следователем доказательств. В ходе следствия надо сохранять хладнокровие, беспристрастность, чтобы человек, оказавшийся по ту сторону закона, не обвинил бы тебя потом в предвзятости, например, потому, что ты женщина, а он мужчина, подозреваемый в изнасиловании.

По мнению Фариды Саматовны, врачами, учителями, следователями надо работать по призванию. Выпускники ведомственных вузов, пришедшие на службу в следственное управление, станут следователями спустя несколько лет, когда это поймут и коллеги, и руководство, и они сами.

– Время для отдыха и сна у следователя максимально сокращены. Отдых после дежурства сотрудник часто использует для работы – ведь него в производстве дела, горят сроки, завершение уголовного дела за два месяца никто не отменял, – поясняет Фарида. – И работа заключается не только в том, чтобы допросить человека. Есть техническая сторона процесса, есть процессуальные документы, которые нужно составлять самому, поэтому приходится оставаться, не считаясь со своим личным временем.

Следственное управление – это такой орган, который не терпит случайных людей. Качественная раскрываемость уголовных дел на фоне ненормированного рабочего дня, без праздников и выходных, с ночными дежурствами...

Три года такого режима или закалят, или сломают. Уже доказано, что из десяти новых сотрудников управления остается один – настоящий следователь, который точно знает, зачем он сюда пришел.

Работа все же заканчивается, и следователь возвращается домой, в семью. Там другой мир, его с миром службы, пусть важной и нужной, стараются не смешивать – и от любимой работы нужен отдых.

Константин Шелков
Фото автора